Борис Жиганов, фото Дарьи Ненашевой
С Виталием Садовниковым мы познакомились заочно по телефону. Тогда я купил шестимесячного щенка пойнтера, и у меня возникла реальная потребность в общении с опытными пойнтеристами – людьми, способными на первом этапе помочь словом и делом. Полистав Интернет, я нашел сайт с указанием его номеров телефона и предложениями по натаске легавых собак. Сейчас я уже не вспомню, почему у нас в тот раз встреча так и не состоялась. Позже мы снова нашлись в социальных сетях, но только этой весной судьба свела нас в Крыму.
Желание рассказать о Виталии Садовникове возникло у меня после первых дней знакомства. Поговорив, а в большей степени послушав его, я решил, что буду писать. Уже в Москве мы созвонились, и Виталий любезно пригласил меня в Рязанскую область, в деревню Большое Алешино, на базу «Cani da Ferma». Здесь он живет круглый год, и здесь же куется мастерство тех собак, которые представляют Россию на международной арене в состязаниях по большому поиску, или, как его еще называют, филд трайлу. Я с удовольствием принял приглашение и засобирался в дорогу.
Хочу сразу оговориться и попросить вас, уважаемые читатели, дочитать до конца это повествование, потому что оно о человеке, а не о состязаниях легавых. Мы не будем вдаваться в извечный спор, что лучше, а что хуже в происходящем на поле, способах достижения целей, методиках подготовки питомцев, селекционной работе и еще многом, что и разделяет, и объединяет владельцев собак породы пойнтер. Для этого необходимо хотя бы один раз видеть этих собак в поле.
ПОРТРЕТ С НАТУРЫ
Хозяин встретил нас скромно и с достоинством. Все было готово для приготовления блинов, которые он начал делать, как только мы расположились за столом. Видимо, долгие переезды и кочевая жизнь сделали свое дело. Готовит он хорошо. Я это заметил еще в Крыму.
Виталий – коренной москвич. Ему за 50, что по меркам пойнтериста очень мало, но его знает практически весь мир легашатников на всем пространстве бывшего СССР, а теперь еще и старушки Европы. Он имеет высшее техническое образование, работал на предприятиях, связанных с автомобилями. Был учредителем собственного бизнеса, однако наибольших успехов добился в полях с пойнтерами. Создав Московский клуб пойнтеров, он стал президентом. Тогда это была попытка выйти на новый уровень организации работы с собаками, однако, как это часто случается, обстоятельства иногда бывают выше нас. Правда, впоследствии созданный им клуб стал прототипом НКП «Пойнтер».
Его увлечение собаками началось еще в студенческие годы со служебного собаководства. Но спустя некоторое время он понял, что только в охоте с легавой и есть настоящая эстетика. Тогда он и обзавелся первым своим пойнтером. Это было в середине девяностых, а уже совсем скоро его Крош стал одним из самых известных пойнтеров России. Виталий завоевал с ним огромное количество титулов и дипломов, побеждая на состязаниях различного уровня десятки раз. Затем появился второй пойнтер. И уже две его собаки, опережая ветер в полях, прославляли себя и своего хозяина. Наверное, успех Виталия и его питомцев кроется, прежде всего, в кропотливой работе, вдумчивом подходе и, естественно, питомцах, которые сполна отблагодарили своего хозяина. Кто-то может сказать: «Ну он же имел опыт работы в служебном собаководстве». Ну и что? Конечно, это серьезное подспорье, однако натаскать пойнтера и сделать из него полевого чемпиона дорогого стоит. А если на все это еще наложить и субъективизм судей, то элемент случайности совсем не исключен. Виталий немногословен, но если ему интересно или он считает, что разговор обретает форму с фантастическим сюжетом, то непременно выскажет свое мнение, которое будет аргументировано и объективно. Я спросил его: «Откуда такая черта характера?» Его ответ мне импонировал: «Я если копаю, то копаю до дна».
Его день размерен и спланирован по минутам. 12–15 собак требуют к себе постоянного внимания, заботы и тренировки. Забегая вперед, скажу, что мне было интересно узнать его конечную цель пути в филд трайле. Он ответил, что это общение с интересными людьми, ощущение того, что ты можешь сделать сам и доказать это, прежде всего, самому себе.
СОБАКИ
Первой собакой, с которой Виталий получил признание в Москве, был сенбернар. Огромный, спокойный, внешне ленивый пес, очень добродушный и не производящий впечатления собаки, способной «нестись» к победе, опережая ветер. Виталий, вспоминая о нем и совместных победах, преображается и рассказывает, как они вместе преодолевали препятствия троеборья. Остается догадываться, сколь великим терпением и старанием нужно было обладать, чтобы подготовить такую собаку к состязаниям, в которых участвовали более приспособленные к этим видам дрессировки овчарки, колли, эрдельтерьеры. Мало кто знает, что, выступая в сложном виде программы спортивно-прикладного троеборья с сенбернаром, Виталий выиграл Чемпионат Москвы и стал мастером спорта СССР.
Но вскоре, увлекшись охотой и поняв, что без собаки она неполноценна, он остановил свой выбор на легавых. Виталий не скрывает, что процесс выбора породы был долгим. Английский сеттер или пойнтер. В конце концов выбор пал на пойнтера, связав его с этой породой на долгие годы.
Через три года после покупки Гоши – первого пойнтера – об их дуэте уже говорила вся Россия. Не было состязания, в котором бы они не побеждали. Доходило до того, что другие владельцы отказывались от участия, узнав о том, что будет Садовников и его питомец. Победитель был известен еще до начала состязаний. А потом появился еще один пойнтер, сын Гоши, – Крош. И уже две собаки блистали под руководством Виталия.
Будучи человеком, стремящимся к новым вершинам, Виталий решил узнать, как обстоят дела с поиском в старушке Европе и происходит ли там что-то подобное? Он не скрывает, что та поездка оказалась решающей в его жизни. Тогда создалось впечатление, что общее у пойнтеров в России и Европе лишь название породы. Европа предъявляла совсем другие требования, у собак были другие показатели, у участников и организаторов состязаний – другое отношении к самому действу. Короче, это был другой мир легавых собак. Так появилось реальное желание найти то единственное сочетание человек – собака, которое бы приносило настоящее удовлетворение. Возможно, тогда, объективно оценив происходящее в отечественном собаководстве, организацию и проведение состязаний, стесненных рамками правил 1981 года, он ушел из них навсегда. И, как мне показалось, нисколько об этом мне жалеет. Европейский опыт позволял ускоренными темпами двигаться вперед, чтобы хоть как-то приблизиться к их уровню. И появление первого пойнтера, готового брать вершины филд трайла, было обусловлено именно этим.
Всякий раз, начиная разговор о чем-то близком к любимому детищу, Виталий, в конце концов, возвращается к своим собакам. Он может долго, в деталях, рассказывать, как отработал тот или иной забег его питомец. Каждый вечер, собираясь на ужин в кафе там, где проходят состязания, все обсуждают прошедший день, вспоминая каждый момент, как шел, как стал, как причуял. Обсуждают, как отработала та или иная собака. И, что очень важно, все радуются успеху коллеги-победителя. Не сопернику и конкуренту, а именно коллеге.
Находясь в Крыму весной, я наблюдал парные пуски собак в охотничьем поиске. Это абсолютно завораживающее действо. Оно не может оставить равнодушным людей, понимающих, что такое работа легавой собаки. У Садовникова, как правило, больше десяти пойнтеров. Каждый требует индивидуального подхода и, естественно, ежедневных забегов. Какие-то находятся в натаске и готовятся стать охотниками, а амбициозные владельцы хотят еще и полевой диплом. Значит, надо готовить и пройти испытания. Это работа. Сложная, ежедневная, кропотливая. С раннего утра до окончания светового дня. Я не хочу лукавить, но большая часть времени и внимания уделяется, конечно, тем собакам, которые готовятся к европейским состязаниям. Цикл занятий для подготовки охотника – до двух месяцев.
– Некоторые считают, что у собаки есть менталитет. Мы, натасчики, так не считаем – говорит Виталий. – Мы считаем, что есть стиль, скорость, чутье. Они вкладывают в это понятие стремление собаки искать птицу. Они нацелены на поиск. Страсть – это другое. Есть страсть – бежит, а толку нет. Для собаки нет препятствия. Она идет и ищет. Амошка, – как любя Виталий называет своего питомца, – участвовал в состязании отличников. Несся сломя голову, упал в канаву, перевернулся, однако встал и тут же за кустом сработал птицу.
Сегодня у меня есть несколько собак, которых не стыдно показать в Европе на состязаниях любого уровня. Мне непонятно, как люди, не знающие, чем мы занимаемся и какие у нас собаки по физическим и экстерьерным качествам, рассуждают о прелестях и недостатках филд трайла, критикуют или, более того, отрицают его присутствие в жизни пойнтеристов. Но ведь мы занимаемся, по сути, тем, чем занимается пол-Европы. Скажу более: ко мне часто приезжают желающие приобрести собаку или отдать ее в натаску. Я никому не отказываю. Это моя работа. Обычно мы идем в поле и смотрим их собак, собак их друзей, а потом я выпускаю Амона. Еще не было случая, чтобы кто-то не захотел иметь в своем владении нечто подобное. Все говорят: «Нам тоже надо такую собаку!» Однако я не всегда могу пойти на поводу их желаний. Для того чтобы иметь такую собаку, нужно, чтобы совпало огромное количество составляющих. Прежде всего, это ежедневные занятия. Ежедневное поле. Это как профессиональный спортсмен. Иначе собака утратит все свои качества. Я могу привести в качестве примера выдержку из правил 1981 года, где сказано, что собака перемещается по полям в поисках птицы 45 минут. Тогда как моя собака за 15 минут пробегает столько, сколько старотипный пойнтер не пробежит и за три дня состязаний. Их нельзя сравнивать.
ПОКОРЕНИЕ ЕВРОПЫ
– В России меня знают как Виталия Садовникова, – продолжает мой собеседник. – Однако, впервые приехав в Европу, я оказался, мягко говоря, один на один со своими проблемами. Хотя интерес вызвал. Люди приходили смотреть на меня как на некое чудо, приехавшее из России. Кто я и что собой представляю, не знал никто. Все это добавляло некую интригу в процесс покорения мной европейского филд трайла. Я был никто, какой-то дурачок, заплатив деньги за участие притащившийся за три тысячи верст с одной или двумя собаками покорять просторы Сербии. Народ собирался смотреть на меня и моих собак как в цирке.
На второй год, когда мы показали первые результаты, началась другая напасть. Меня не воспринимали натасчики. Если в первый год я бегал себе и бегал, то на второй мое присутствие некоторых начало раздражать. Приехал непонятно кто, не уступает, а его собаки еще и что-то показывают. Началась подковерная возня. Толкание локтями, свистки вслед собаке. Все как в большом спорте. И подставы, и подножки. И к этому нужно быть готовым. И если я со своими питомцами начал показывать результаты, значит, мы чего-то стоим. Практическая охота – это для чайников. А если ты уже перерос практическую охоту, иди в охотничий поиск. Там бегают и профи, и любители. А в большом поиске бегают только профессионалы. Система поэтапного вхождения в элиту в Европе работает. К сожалению, у нас многие вместо того, чтобы выстраивать систему, тешат свои амбиции и самолюбие, пытаются зарабатывать деньги, а кто-то просто откровенно болен.
КОЛЛЕГИ
– Все люди живут в этом мире, занимаясь тем, что умеют делать лучше, – продолжает Виталий. – В Крыму все позиционируют себя как специалисты по спорту. Однако это их работа.
Мы натаскиваем собак, а иногда и их владельцев. Ни для кого не секрет, что зачастую приходится начинать именно с владельцев, ну хотя бы для того, чтобы питомец не воспринимал хозяина как человека, только его кормящего. Это тоже наша работа.
– Ты их готовишь по правилам 1981 года? – поинтересовался я.
– Нет, я готовлю их для охоты. Взяв собак в натаску, через некоторое время я могу сказать, что из них может получиться. Для того чтобы сделать собаку-охотника, требуется гораздо меньше времени. А на первом же испытании собака может получить Д-2. Но это не является целью.
А что у нас? Мне кажется, выезжают на состязания за рубеж, чего-то добиваясь, 1–2 человека. К сожалению, все остальные, ну, или очень многие, съездив туда раз или два, перестают испытывать радость. А мне интересно. На третий-четвертый год я стал своим в тусовке. И судьи, и коллеги меня признали. Но, конечно, и подсвистывают, и пытаются навредить. Это как в автобусе. Кто-то всегда будет толкаться.
У нас единственное место – это Крым. Он удобен в плане подготовки собак. Хорошие поля, много птицы, отличные условия для проживания. Это самое удобное место. Однажды у меня было 13 собак, и всем хватало места. Хочется, чтобы увеличивалось число участников, зрителей, был приток новых людей. Утверждения, что это плохо, не соответствуют действительности. У нас свой путь. Как развеять миф о том, что собаки из спорта – другие? Нет! Они часто бывают даже лучше тех, которые по полгода лежат на диванах, а потом выступают по правилам 1981 года. Собаки, которые соответствуют требованиям состязаний по филд трайлу, – это другие собаки. Они должны постоянно быть в форме. Моя собака проходит за 15 минут столько, сколько обычная не сделает и за 40. Все это обусловлено правилами. Регламентом. Есть некие особенности, ограниченные рамками отведенного времени. Время одного пуска занимает до 15 минут. Каждая собака должна найти минимум одну птицу. Судьи могут добавить время, если видят, что собака работает, а птицы реально нет. Были случаи, когда собаке давали доработать птицу уже по окончании всех стартов, формируя пары, которым не удалось встретить птицу. В то же время все строго в плане соблюдения регламента и правил.
Состязания в Европе идут несколько дней. Утром начинаются и к исходу светового дня заканчиваются. Все участники ежедневно делятся на батареи. В каждой батарее идет 12, 13 от силы 14 пар. Они все должны пройти. Значит, 12–14 забегов. При этом каждая собака может сделать сколько угодно работ, однако достаточно сделать одну. Сделала работу, нет споров, нет пропусков и больше нет птицы – дают оценку. Хотя все зависит от судей. Судья может добавить время, а может завершить. При этом, если судья видит, что собака работает очень хорошо, а птицы нет, то эту собаку по завершении могут пустить еще раз до встречи с птицей. Есть понятие «доработка» при снятии конкурента. После всех формируют пару добегать время. Нюансов много. Все проходит в одно время. Все в равных условиях. И собаки, занявшие первое место, соревнуются между собой. Все построено на взаимном уважении. Сегодня в филд трайле наиболее активно участвуют пойнтеры и английские сеттеры как породы наиболее подходящие для этого. Так в принципе везде – никто не хочет попусту тратить деньги.
У каждой собаки есть паспорт, который выдается при регистрации. Все положительные результаты записываются и фиксируются. Каждый владелец находит свою нишу. Существует пойнтер специале. Есть специализированные состязания. Есть состязания для сук. Смешанные состязания. Алгоритм проведения состязаний отработан годами. В ходе регистрации отдаю документы и жду итоги жеребьевки, которые объявляют утром. При наличии 8–10 собак мы все будем в одной батарее. Сняться еще проще. В конце состязаний прихожу в секретариат, где все подсчитывается и оплачивается. Сегодня и у нас есть все условия. Надо просто этим заниматься. Сложно? Да, сложно. Но если мы хотим развивать породу, то владельцы пойнтеров не должны быть безразличными. Простому охотнику филд трайл не нужен. Опять же, если он хочет охотиться, зачем тогда идет в разведение? То же касается и «диванных» собак. При наличии собаки для охоты – занимайтесь охотой. Не плодите потомство в никуда. В Европе вязка – это ожидание конкретного, спланированного результата. К сожалению, у нас не всегда получается то, что мы планируем, потому что пора перестать вязать Жучку с Бобиком и называть это разведением, получая откровенный брак.
Сегодня в России какой-либо значимой рекламы и популяризации филд трайла нет. Им занимается очень малое число людей, а сама система и вовсе отсутствует. Состязания различного уровня, которые проводятся в Крыму, не дадут должного результата. Надо выстраивать систему. К сожалению, сегодня у нас этим заниматься некому. Федерация филд трайла, увы, ничего не решает. Наверное, для начала нужно пробовать разные состязания. Но у каждого свои цели, и говорить о том, что нынешние условия могут продвигать идеи в жизнь, не приходится. Сегодня те владельцы, которые занимаются большим поиском, в первую очередь реализуют свои амбиции. Да, есть федерация, но силами только Федерации ничего не решить. Весенние и осенние состязания по филд трайлу не прибавят популярности этому виду спорта. Нужна массовость и продвижение среди владельцев, показательность его пользы и перспективности.
Тема эта очень глубокая и интересная. И если бы я сам не прошел через все, то не мог так судить. Сегодня о филд трайле пишут многие, и мнения очень часто слишком полярны. Порой градус обсуждения зашкаливает, но зацикливаться на большом поиске нельзя. Это вершина айсберга. Обидно, что люди, которые его категорически отвергают, не способны даже правильно содержать охотничью собаку. Для того чтобы получить идеальную охотничью собаку, необходимо воспитать огромное количество качеств. Спортивная она или нет? Если я бегаю по утрам, это еще не говорит о том, что я спортсмен. И собака, пролежавшая на диване 11 месяцев, потом бежит в поле. И моя 11 месяцев работает и потом может охотится. Я хочу жить идеей. Когда буду в Крыму – не знаю. Впереди горизонты Европы, потом Крым и позже Сербия.
Послесловие
Мы встретились с Виталием в Крыму. Он готовился к состязаниям со своими питомцами, готовил чьих-то собак, тестировал двух молодых щенков из помета своих пойнтеров и просто охотился. Мы достаточно долго были рядом. Утром вместе выезжали в поле и вечером возвращались. Я видел его собак в работе и на охоте. Могу сказать с уверенностью: то, как работают собаки, о которых уважительно высказываются многие специалисты с разными мнениями, заслуживает внимания. Вы поезжайте и посмотрите, а потом мы с вами это обсудим.
